Сон
[size=12]… так было тепло и уютно там, во сне, среди зеленых звезд… зеленых….. Почему зеленых? Ах, да… у нее были зеленые глаза, зеленые с хитрыми солнечными зайчиками, которые, так и казалось…. хотят превратиться в озорных, изумрудных, маленьких чертиков, выскочить и забавляться с ее рыжими локонами… рыжими… Огонь… какой-то ласковый и теплый…. Почему? …. Цвет осени…
Она была… была, рядом со мной, в том, стареньком, молчаливом осеннем парке и мы прислушивались к тишине… эта тишина, этот покой был важнее и осмысленней, чем миллиард, порой ненужных и пустых слов… мы слышали, как кружатся листья, мягко опускаясь к нам на ладони… это так забавно – наперегонки ловить листья… нам казалось, что мы даже слышим, как дырявые тени, нехотя и вальяжно пытались смести эти листья с узеньких дорожек…
Она что-то говорила…. Я не помню что… Это была музыка. Да, это звучало как музыка – ее голос… Как будто, сама осень нежно прикасалась как к струнам, к паутинкам бабьего лета…
Даже… опавшая листва шуршала по другому, как-то по-особенному под ее босыми ногами… нет…. это был песок на берегу, который, казалось, радовался, что она прикасается к нему своими ступнями… Берег? Да, там был берег….
Мы стояли на берегу чего-то огромного, большого… необъятного и бесконечного…и эта бесконечность, желая получить и свою долю нежности, ласково обнимала ее ноги, всего лишь на миг, а потом отступала, чтобы снова и снова повторять эту игру …она улыбалась… так больше никто не улыбается…. тепло… я хотел ей сказать, нет, прошептать, что эта бесконечность с легкостью могла бы вместиться в ее глазах… они заслонили все небо, ее глаза… нет, не помню…. может быть и сказал….
- Слушай тишину…, - прошептала она…
….так было тепло и уютно там, во сне, среди зеленых звезд… [/size]
Давай нарисуем наш мир.
Давай… нарисуем наш мир. Или… напишем книгу о любви, о преданности и счастье. Не ту книгу, которая будет тоскливо выцветать на солнце в каждом захудалом киоске, книгу, содержание которой, забывают мгновенно, выходя из вагона электрички…
Это будет мировой бестселлер, пусть и не признанный, потому, что единственными читателями и критиками этой книги будем только мы. Но это будет наша книга, не такая, как у всех.
Я хочу, чтобы, потом, спустя годы, с трепетом перелистывая страницы этой книги, сидя в вечерней тишине, за маленьким столиком, при свете свечи, мы могли бы наслаждаться. Наслаждаться спокойствием и умиротворением каждой фразы, теплыми красками любого эпизода, бесконечной значимостью пусть даже самой маленькой, пустяковой и забавной главы. Чтобы хотелось, каждую минуту, каждый день создавать что-то новое и записывать в нашу книгу.
Только, пусть в этой книге, не будет одного единственного слова, слова которым всегда заканчиваются все книги и все фильмы, пусть даже самые трогательные, красивые и прекрасные…
Наверное, поэтому, нам нравится живопись. Ведь картины безграничны. Ни на одной, пусть даже самой спорной и необычной картине, никогда не напишешь – конец.
Но у всего, всегда есть начало. Первый штрих на картине, первый взгляд, первая фраза, жест, улыбка и ты уже дышишь одним воздухом, живешь одними мыслями и с замиранием сердца видишь отражение своей улыбки на прекрасных и безумно желанных губах.
Начало, в котором сплелись месяцы и годы ожидания.
Может быть, пусть это будет огромная и бесконечная картина – книга, где каждая страница будет созвездием цветных мазков. А художниками будем только мы с тобой.
Одна на двоих кисть и одна на двоих палитра, которая называется просто – жизнь.
Конечно, кто-то будет пытаться заглянуть через плечо в наши странички, кто-то…
Да пусть хоть весь мир восстанет в ханжеском угаре – эта книга не для тех, кто не может увидеть апельсиновую дольку в небе, дельфина в облаках… услышать усталые шаги… даже в трубке телефона.
И давай, напишем музыку к нашей книге, а нотами будут веселые огоньки в наших глазах, которые искрятся, когда ты шепчешь, что тебе особенно понравилась моя последняя мысль…
А какой будет эта музыка? Может быть, она будет похожа на твой голос…