Пусть первым будет это...
Я буду ждать
Сегодня…Я накрою алой скатертью стол, поставлю чёрную посуду и… белоснежные салфетки, будут самым ярким пятном на празднике во имя тебя. Провозившись несколько часов на кухне и порхая под музыку Stinga в процессе приготовления твоих любимых блюд, я буду с нетерпением ждать твоего прихода. Ты всегда приходишь ко мне, когда город засыпает под пьяную песню метелей, под весенний смех грома, под летний водопад солнечной прохлады, под бумажный шелест осыпающейся листвы. Я всегда буду ждать, а ты, всегда выполняющий свои обещания, будешь приходить.
Стоя обнажённой перед зеркалом во весь рост, я возьму чёрный карандаш и, высунувши кончик языка, сосредоточенно стану обводить глаза тонкими стрелками, превращая их в жадные всепоглощающие окна потустороннего мира. Подчёркивая высокие скулы мягкой кистью, я захлебнусь от желания скорой встречи. Вырисовывая линию губ и закрашивая их помадой цвета старого вина, я буду ждать того момента, когда ты вопьёшься в них, сминая весь цвет и вкус, надкусывая и поглощая.
Одевая бельё цвета ночи, я понимаю, бесполезность его, ведь его присутствие так же не долговечно, как и первый снег, выпавший в октябре. Бесцветные чулки, так и останутся незамеченными и невостребованными, предназначенные, лишь для возбуждающе бархатного скольжения твоей руки по моей ноге. Натягивая их, я, прикрыв глаза, явственно ощущаю твоё движение, твою ласковую наготу бедра. Я на пределе ожидания, но ещё рано, слишком рано, тебя ещё нет. Город ещё не спит.
Отодвигая дверцу платяного шкафа, я смотрю лишь на одно платье, цвета моего нынешнего цвета волос, цвета женственности, канона строгости и величия, оттенка смерти и тоски, цвета моей больной любви к тебе. Тонкий шёлк, струится по моему телу, обволакивая его паутиной моей страсти. Глубокий вырез оставляет обнажённой почти всё спину, целомудренно закрывая грудь. Застенчивая похоть платья доведёт тебя до полуобморочного состояния, до обрывания твоей сердечной мышцы, до скручивания нервных окончаний и до страстного обладания мной.
Я улыбаюсь себе. Довольная увиденным. Я целую своё отражения. Ту, что всегда останется со мной. Отпечаток моих губ с зеркала вскоре исчезнет, это её губы вберут этот цвет в себя, отвечая на мой поцелуй. Я отвернусь, чтобы выйти из спальни, а она так и останется смотреть на мой уходящий образ, улыбаясь….
Ждать тебя всегда тяжело, особенно последние минуты, секунды. Но вот и стук в окно. Я распахнув дверь балкона, вижу тебя сидящего на корточках на перилах кованого ограждения.
-Ты пришёл.-мой шёпот, ведь теперь я могу говорить только шёпотом.
- Я твой - звук твоего, с хрипотцой, будто слегка простуженного голоса, который сводит меня с ума, так же, как и твои необыкновенные глаза.
- Заходи, Ангел мой…- моя улыбка, готовая затмить весь свет имеющийся во вселенных, предназначенная лишь для тебя.
Ты легко спрыгиваешь на пол и, окинув своим взглядом всю меня, проникнув в глубь моей души, притягиваешь к себе...
- Ну, здравствуй,  душа моя....

Я хоть и не такой талантливый)) но могу сказать,что определенно это творчество заслуживает высоких похвал!) Столько чувств,эмоций вложено в эти произведения)Марго не переставай творить!)

Сероглазая Я благодарна тебе за эту страницу) Пусть она началась с Фантазий, а не  с колдовских словосплетений, но я наполню её и  ими)
DarkFox Спасибо тебе, за поддержку) Ты и сам наделён искрой таланта, так что не прибедняйся)
Second Life Girl Благодарю за такие отзывы. Они очень много для меня значат)
Different Mood Я буду ворожить)

Я долго думала, опубликовывать  ли продолжение и пришла к выводу, а будь что будет, выставлю.

Ты
"Его душа - заплеванный Грааль,
Его уста - орозенная язва..." Ш. Бодлер

Ты обрывал лепестки маков и укладывал на моём теле узорами, цветами и хаотичными спиралями. Я улыбалась, наблюдая за твоими действиями, я расслабилась настолько, чтобы чувствовать каждое прикосновение лепестков, каждый вздох умирающих цветов, каждый миг твоего удовлетворения своей выдумкой. Ты поразителен в своей фантазии. Я смотрела на тебя и делала титанические усилия, чтобы не сорваться и не прикоснуться к тебе, тем самым нарушив твой труд. Я знаю, что станешь раздражительным, ведь ты так не любил, когда, я ломаю твои творения. Ты очень тонко чувствуешь своё вдохновение и очень трепетно к нему относишься.
Помнишь, как ты меня рисовал, вернее на мне, и как я не выдержала возбуждающих-щекочущих мазков кисти, столкнула ошарашенно-возмущённого тебя, перевернув на спину, и оседлала. Удивление сменилось гневом и ты, опрокинув меня на спину, распяв на полу, больно зажал руки, раздвинул ноги и с адским огнём в глазах, со злой улыбкой вошёл в меня. Грубо, жестоко, со всей, лишь тебе присущей силой ты разрывал моё тело. При этом чеканя слова, предупреждал, чтобы я никогда не смела, портить твои творения. Я кричала, я вырывалась, ты держал, не ослабляя своих движений, и в какой-то момент, ко мне пришла мысль, что такого я никогда не ощущала. Я влюбилась в боль, я влюбилась в твоё насилие. Твой последний взрыв, остался во мне, как божественный дар. Ты откатился в сторону, и я, еле, сдерживая дрожь в теле, подползла к тебе, прижавшись к боку уснула. Ты обнял меня, и, уткнувшись в волосы, глубоко и облегчённо вздохнув, последовал за мной…
Я знала, как довести тебя до неконтролируемой ярости, но мне этого сегодня не хотелось, мне нравились твои маки, мне нравилось твоё настроение, мне нравилась твоя страсть.
Чувствую себя застывшим холстом, умело и с любовью к художнику впитывающего краски. Ты долго творишь то, что исчезнет за несколько секунд. Красота на миг. Я смотрю, как на твоих губах появляется улыбка, тебе нравится то, что вышло, ты доволен и сейчас придёт тот миг, когда мы будем разрушать иллюзию бессмертия прекрасного. Ты поднялся, я задохнулась от вида твоего возбуждения, и пошёл туда, где лежал твоя зеркалка. Ну, конечно же, как я могла забыть, твоё новое увлечение. Ну, что же, играйся, мальчик мой, я люблю твоё счастье, оно питает меня, и оберегает долгие месяцы, долгие ночи без тебя.
Твой голос, твои слова, твои глаза, в которых отражалась лишь я, сводили меня с ума. Ты говоришь, что я прекрасна, но это рядом с тобой я становлюсь такой. Ты говоришь, о моей чувственности, но это лишь в твоих объятиях я сбрасываю оболочку сильного существа. Ты говоришь, что я самая лучшая женщина в этом мире, но это потому, что ты меня привёл сюда из той, иной реальности, где тысячи таких, как я. Ты говоришь, что я умна, это потому, что, только слушая тебя, я ворую частицы мудрости, которые у тебя в крови. Ты говоришь, что я буду принадлежать лишь тебе, а кто говорит об  обратном. Я была создана для тебя, под стать тебе, из-за тебя. Ты не понимаешь моих ответов, ну и не нужно, пусть это будет моей единственной тайной между нами.
Говорят, что я проклята из-за того, что связалась с Ангелом Смерти, но, что такое горение в аду, по сравнению с невозможностью быть твоей. Ведь у каждого Ангела, даже такого, как ты, есть своя душа. У тебя есть Я.

Стеклянные слёзы
        Холодно. Как холодно. И не только из-за надвигающихся морозов. Хотя из-за этого тоже.  То, что я чувствую, рождается внутри меня и разливается по всему телу. Холодно. Студёно. Обмораживающе больно.
       Моё тело становится не моим, его подчиняет  зима. Я теряю его.
       Я не чувствую ног, которые несли меня к тебе, по мокрому асфальту, по высокой траве и горным тропкам, которые побежали бы за тобой, хоть на край света..., да вот за край не пошли.
      Я не ощущаю рук, пальцев, которыми прикасалась к тебе, обнимала, писала тебе и на тебе, которые вытянули из топи, и смогли удержать и не дать упасть за горизонт.
     Я не чувствую тёплых слёз. Вместо них, осколки замёрзшей воды, рождённые в глазах, которые растворялись в твоём взгляде, впитывали их темноту, теплоту и сияние и, которые больше не будут искриться. Отныне в них вечная тьма, как покрывало той, под сенью которой ты ходишь.
      Я не чувствую губ, которые улыбались лишь для тебя, целовали лишь тебя, оживляли лишь тебя, а теперь застыли ледяным подобием и при попытке улыбнуться трескаются и  истекают холодной кровью, вымораживая прикоснувшихся к ним.
      Я не чувствую сердца. Оно не горит, не чувствует, не бьётся, оно заиндевело после сожжения. Нет больше того, что билось о грудную клетку бойкой пташкой, при твоём появлении, при твоём прикосновении, то, что готово было хранить наше чувство вечно.
      Я замерзаю. Разрушаю себя. Вымораживаю до основания. Так, чтобы без надежды, чувств и будущего. Просто ледяная вечность, с осколками застывших воспоминаний. Я не хочу ничего менять. Ведь я больше не чувствую твоего тепла.
      Но иногда, я чувствую лёгкое движение позади себя, создающее ощущение, что я не одна.
      Чувствую, тёплое дыхание на шее, дарящее надежду, твоего присутствия, мне кажется, что вот сейчас я обернусь и рухну к тебе в объятья.
      Чувствую, шуршание воздухом и дуновение в моих волосах, когда удушающе плохо и мерзко в душе и в глазах.
      Чувствую, улыбку у себя возле уха, каждый раз, когда в горле стоит крик беспомощности и отчаяния.
      Чувствуя присутствие несуществующего, ледяная Я, начинает таять, становясь иной, совсем иной, которой ещё никто не знал и не видел. Один на один. Тайна с тайной. Рассудок с рассудком. Боль с болью. Порок с пороком. Душа с душой. Я тебя потеряла, но ты где-то рядом.
       Несколько дней без тебя, это невыносимое испытание, просто мучительно долго тянется время, а впереди, ещё кажется тысячелетия одиночества. Почему в этот раз всё так особенно долго. Я не могу найти покоя в своём мире, я извожусь.  Воспоминания иголками вонзаются в сердце, которое любило тебя. В  глаза, которые смотрели на тебя. В руки, которые ласкали тебя.  В тело, которое принадлежит лишь тебе. В душу, которую ты спас и забрал себе. Находится в таком состоянии, я просто не могу. Невыносимо то, что нет возможности, до тебя дозвонится, достучаться, докричаться, добежать, долететь. Там где ты, нет никого и ничего. Ты не существуешь, никогда не существовал, да и вряд ли кто-то тебя увидит. Но я то знала, то единственное место, где ты есть, там, где, когда- то встретил меня.
      И я знаю, милый, как к тебе туда попасть. Сквозь боль и проклятье вечной души, но путь есть. Боль, что такое боль тела, по сравнению со временем без тебя. Проклятие? Да я живу с ним, и как можно проклясть то, что уже давно и так проклято.
       Я знаю, что тебе не понравиться то, что я придумала, но твой гнев я переживу, успокою и утешу, скрашу твоё одиночество и там время бежит по- другому.
       Путь, освещённый твоей улыбкой труден, но я справлюсь.
       Моя спальня, моё зеркало и моё обнажённое тело. Создам себя  для тебя самую прекрасную и самую желанную. Я улыбнулась и достала из комода чулки и нижнее бельё. Пусть это будет магия творения. Я сажусь на краешек кровати, собирая чулок, и надеваю на кончики пальцев. Распрямляю ногу и лёгкими умелыми движениями, будто приклеиваю новую кожу, натягиваю чулок, прижимая ажурную резинку.  Вторая нога облачена в такой же атласно-нежный чехол. Трусики, настолько тонкие, что поместились бы и в ладошке младенца. Продеваю одну, затем вторую ногу, поднимаюсь и расправляю их, нежно прикасаясь к своим бёдрам. Я всё делаю так, будто ты сидишь у меня за спиной, вальяжно разместившись в кресле, и смотришь на это действо. Всё для тебя любимый. Лифчик, который закрывает лишь половину груди, приподнимая её и делая ещё более соблазнительной, застёгиваю и аккуратно поправляю, удобно размещая её в нём.
      Макияж с лёгким налётом печали и озорства, нежности и страсти.
Отрываю кусочек чёрного ночного неба и создаю тёмные ободки вокруг глаз, подчёркивающие темноту моих глаз.
Несколькими взмахами пера Жар-птицы, окунутом во влагу ночного океана, превращаю ресницы во влажную вуаль, стыдливо прикрывающую мои зеркала. Мягким мехом облака, посыпанным золотой пыльцой рассвета, слегка касаюсь лица.  Всего пару дуновений, подчёркивающих форму скул.
Чёрным угольком из пожарища вырисовываю изгиб бровей, схожих на взмах птицы.
Вынимаю из коробки свежие заспиртованные вишни и провожу ими по губам, которые тут же впитываю цвет и хмель ягод, чтобы опьянить тебя после первого же поцелуя.
        Платье цвета крови граната, чтобы ты увидел меня, заметил среди серости пустоши.
А в руках будут жёлтые хризантемы. Я буду твоей булгаковской Маргаритой, твоей надеждой на жизнь после жизни.
       Ванна наполнена горячей водой,  и…опасная бритва лежит на краю. Я последний раз смотрюсь в зеркало, улыбаюсь, переступив край последней купели, ложусь в неё.
Я знаю как, я знаю где, я знаю куда, я знаю к кому. Я иду к тебе....

Всем любителям кошек посвящается... И не только им)

Баста
Я медленно открываю глаза..., вернее лишь приоткрываю, ...так, чтобы взглянуть... на него.
Мимоходом я пробегаю взглядом по его бледному лицу, закрытых глазах..., останавливаюсь на неплотно прикрытых губах... , и слушаю его дыхание.. Прерывистое, тяжёлое, будто после многих часов бега... Он не спит, пытается, но не может...
Я пододвигаюсь поближе..., подставляю своё гибкое тело под его горячую руку, требуя, чтобы он возобновил свои ласки... Он попытался улыбнуться и рукой прошёлся по моей спине..., я зажмурив глаза прогнулась, выгибаясь так, чтобы он прикоснулся к каждой моей клеточке...
Я люблю, когда меня гладят, это наверное... самая большая моя слабость... Но его рука быстро устаёт...и , обессиленно остаётся лежать на мне...Он исчерпан...
Я мягко, стараясь не потревожить, выбираюсь из под руки и ложусь ему на грудь... Дыхание у него становится ещё тяжелей...,и мне это совсем не нравится... Я приблизилась к его лицу и увидела крупные градины пота, покрывавшие уже раскрасневшиеся щёки, горячий лоб...Жар...Его глаза также закрыты...
Я подобралась к его приоткрытому рту и очень бережно... нежно, едва прикасаясь к губам стала... пить его дыхание...
Он этого никогда не вспомнит и никогда не узнает...
Мне жар не страшен..., мне вообще ничего не страшно.... Всё, что я в себя вбирала, во мне расщеплялось, ... исчезало...
Ему становилось лучше..., грудь перестала так сильно вздыматься и спустя несколько минут он облегчённо вздохнул, и уснул... Спи..., это лучшее для тебя..., а я постерегу твой сон...
Я с ним уже полгода. Он меня полюбил, как только увидел..., я это почувствовала сразу... Я его искала долго..., и вовремя нашла..., ещё был шанс... Это сейчас я могу сказать, что всё позади...и, он будет жить..., но тогда... я в этом не была уверенна..., боялась, что опоздала....Слишком я была далеко. Я пришла к нему из.... этого нельзя знать ему.
Он спит... Это хорошо... Теперь, я могу сделать то, что от меня требовалось, выполнить свою миссию в его жизни... Я уселась на его грудь, на которой проспала эти полгода, и стала смотреть на его закрытые веки, пока они резко не открылись.
Я ловлю его спящий взгляд...
После захода солнца происходит трансформация с моими глазами и я смотрю на этот мир расширенными зрачками, круглыми, светящимися... Если бы он взглянул мне в глаза сейчас, он бы многое увидел...мои глаза - это окна в другие миры..., но никому не позволено туда заглядывать..., даже ему.
Я открылась, и из его глаз полилась эта тёмная, злобная тень, убивающая его..., его болезнь... Он стал метаться ..., мокрые волосы прилипали ко лбу и щекам, но я удерживала его взгляд...
Я забрала её в себя..., там она и растворится, оставив его в покое.
Он устал..., я отпустила, и его голова упала на подушку. Он всё ещё спал..., но это был другой сон, сон выздоравливающего человека... Он будет жить долго... Я знала...
Я не хотела от него уходить..., я любила его..., а ведь я так давно никого не любила...., Два, три века? Но я должна идти дальше.
Я его встречу ещё..., но он уже будет в другом облике, да и я буду другой.... Я это знала...
Я ещё раз взглянула на него и осторожно потёрлась о его щёку...
Я очень люблю, когда меня гладят, это не единственная ли моя слабость..., впрочем , как у каждой кошки.
Я ухожу... Куда пойду, ещё не знаю... Туда, где смогу помочь..., смогу спасти жизнь..., к тому кто меня позовёт...
Ведь я Баста - Священная кошка...
Я спасаю жизнь... Зовите... Я иду....

Бесподобно!

Сквозь время и расстояние стремлюсь я к тебе...
Я вижу тебя, я увидела облик там, в темноте. Ты стоишь спиной ко мне, но это ты. Эта боль, которая преследовала меня, отхлынула и в душе взорвалась волна отчаянной радости и безумного желания прикоснуться к тебе. Я не иду, я мчусь, я разрываю воздух своим телом, лишь бы быстрее, лишь к тебе, лишь поближе. Так долго. Сто, тысячу, десять тысяч километров разделяют нас, но это не важно, это пустяки. Главное, что ты есть, я знаю это, я вижу тебя. Я преодолею все расстояния, только не двигайся, только дождись меня, только не исчезай. Я возьму билет на самолёт, на воздушный шар, на корабль, автостопом, попрошусь в цыганскую кибитку, но я домчусь. Я продам дом, продам душу, буду продавать тело, только бы к тебе, только бы добраться, только не исчезай. Ведь я же твоя, твоя душа, а человек без души не может быть, не может… Жди меня и я приду. В арктическую стужу, босая, в рванье, с огнём в сердце, но я приду. По жаре Сахары, с обожжёнными губами и ледяной уверенностью, я доползу. Среди волн не потеряюсь, не утону, не погибну, стану русалкой, дельфином, но доплыву. По горам полезу, обрывая надежду, и сжимая крепко зубами веру, но доберусь. Взмахну крыльями и вознесусь к облакам, туда, где не летает никто, но там пролечу я, затаив дыхание и неся свой вздох, свой стон для тебя. Только жди меня. Не отрекись, не предай, не забудь, не вытри меня , как ненужную запись в блокноте. Просто люби и верь мне, верь в меня. Я отдам всю себя, до единой капли крови, только жди.. Я дойду. Пусть говорят, что глупа, что странна, что больна, что без ума, что тебя нет, но я знаю, где ты, я знаю. Я приду. За тебя убью, прокляну, предам, совращу, обману, украду, но никогда, слышишь, не уйду и не оставлю, не истаю, не обессилю. Любую беду, горе, боль я возьму на себя, я разделю всё, что тяжело для тебя одного, я подставлю плечо, оботру горячечный пот, защищу спину и уйду в твою тень, не затягивая удавку преданности и нрава. Я та, кто всегда, слышишь, навсегда твоя. И никто не поймёт. Я выдержу всё, что может вынести человек, но лишь дождись. Дождись, когда я сорвусь, когда смогу разрушить правила, обвести вокруг пальца, своей адекватностью, всех, переступив свой страх, и удрать ото всех к тебе.
Я подниму руки и обниму твоё лицо, не унять дрожь в пальцах, когда я едва касаясь, стану проводить по твоим губам, по скулам, вискам, твоим прикрытым глазам. Смотри на меня, дай мне тот свет, который исходит из них. Не опускай взгляд. Я приближу к тебе свои немые губы и наконец-то откажусь от безмолвия произнесу: «Люблю, тебя» Ты только останься там, где ты сейчас, там, где я тебя порой вижу. Дождись меня, и не оставляй одну с отчаянием и тоской, одну с самой собой. Только не сейчас.
Я лучшая, ты же знаешь, я такая, какой ты меня представишь, какой хочешь видеть, я всегда такая. Я храбрая и слабая, я скромная и распутная, я холодная и обжигающая, нежная, преданная, я без ограничений, я пуританка, я умна, хитра, расчётлива, бесхитростна и наивна, я не ревнива, я взрывная, я твоя, я для тебя, я сделана под тебя. Только верь мне и жди. Я найду путь к тебе. Навсегда с тобой, только с тобой. В жизни и в посмертье. Ведь я полюбила тебя с первого слова, с первой мысли, с первого поцелуя, тебя, похитившего мою душу.

Осколки любви

Она
Она жила, Она была,  и шла по бритве жизни.
Легко, беспечно, не страшась...
Брала, что дарено судьбой  и не роптала, не просила,
А только мило  улыбаясь, считала этот мир красивым.
Любила сны, листву  и рисовать дождём, по мокрым стенам мирозданья.
Дарила жизнь, любовь и счастье своим мечтам,
И,  окунув перо, в тушь тьмы ночной, писала жизни разным существам, 
Надеясь, что  где-то там, в  другом конце вселенной,
Родился тот,  кто станет истинно счастливым. 
Её наивность удивляла и поражала всех порой,
Но такова была Она, и это очень умиляло.
Раскрыв глаза, ловила те мгновения, что так легко увидеть,
Открытым сердцем, не запорошенным тоской.
***
В её душе пели золотые  бабочки, когда Она видела радугу на ясном небе,
и с губ слетали лепестки медовых улыбок, когда  майский дождик расцеловывал её тёплыми каплями.  А вдыхая аромат лесных полян, Она дымкой  взлетала к белым  облакам, кружа звоном первоцветов.
***
Она любила жизнь, любовь и ветер.
Шептала странные слова, сплетая нити заговоров на удачу,
И ворожила на блаженство искренних сердец.
Внутри  рождалось столько нежности  и ласки,  что ей  казалось,
Могла весь мир окутать  кружевом  любви, даря её частички тем,
Кто ждал, надеялся и верил.
В ней не было притворства и коварства, хоть и звалася ведьмою лесной,
И не было в её, спокойном,  тёмно-карем взоре,  злодейских замыслов,
Которые так любят тёмные создания.
Ни зависти, ни злости, лишь слабая улыбка на губах, и  в глубине  очей, лишь теплота.
***
Она любила хрустальный воздух и звенящую прозрачность вод озёр и рек, высокие склоны, с которых умела летать  и аромат времён года, которые вбирала собой, неся воспоминания о летней прохладе и зимнем тепле, осенних песнях листьев и весенней сладости сока.
***
Дух леса, был  единственным ей  другом,  что охраняя,  тенью  рядом  шёл всегда.
Едва  завидев, он одаривал улыбкой нежной , вплетая в  косы  ветрениц цветы,
Врывался  в дом к ней с  ландышей букетом, кормил малиной из ладонь,
Дарил поляны с жёлтым солнцем и сиреневатым небом,
Дух пел ей  песни соснами и тонкими берёзами,
Баюкая журчанием ручья,
Укрыв, махровым небом с мириадами созвездий.
Он прятал её душу  от злых, недобрых глаз.
***
Осенним тёплым днём, прикрыв глаза,
Неслась по тонким тропкам, ведомым лишь ей.
Она спешила в некуда, лишь  за порывом сердца.
Стремясь к своей судьбе, к  своей тоске,
К тому, кто ей подарит сладко-горькие мгновенья.
***
Он
Он  сильным  был и храбрым, немного дерзок,  духом креп.
Любил свой мир  отчаянно и сильно, и за него готов пойти на перекор  всему.
В его глазах плескался  ум живой, уверенность, упрямство.
Он любопытством  искренним ведомый, однажды увидав, решил познать Её поближе.
Что это было для него? Игрой иль странным новым увлеченьем, никто не знает.
Но Он решил Её найти.
И вот по проведенью судеб, они столкнулись,
Как две реки вливаются в одну, как две строки сливаясь, становятся единым целым,
Так и они с единого прикосновения, становятся близки..
Он бережно хранил Её, боясь сломать такую трепетную душу,
Дышал он ею, забывая о сне и мире где он  жил.
***
Виделась ему в  любом уголке, в каждой мысли жила, в  мечтах была, лишь Она.
И поверил он в то волшебство, о котором  раньше не ведал.
Он полюбил её улыбку средь зимы, её касанье губ с ароматом земляники, её застенчивость и странность. 
***
Она
Она доверилась ему, отдав живое сердце и зачарованную душу,
И растворилась в нём, как капелька слезы в огромном океане сладких грёз.
И стала прирастать к нему, раскрыв объятья, жизнь и душу, в которой кутала его любовь.
Так сладко вместе было им, так горько было расставаться, что мир тускнел, когда Он уходил.
Она  так сильно полюбила, что мир листвы готова была сменить на камень холода и сталь.
И на вопрос его, «Ты ведь моя»,
Она с улыбкой отвечала «Да, твоя навеки».
И этой мыслью тешилась душа,
Ведь Он ей стал, как зренье для слепого,
Глотком воды среди пустыни,
Любимым солнцем на жизнесводе.
***
Они
Они боялись потерять друг друга, склонясь над  чувствами, Которые, как вихрь ворвались в жизни их.
Они смеялись и мечтали, дарили ласки сутки напролёт, не помня своих жизней вне их мира.
И были счастливы уж тем, что  неожиданно нашли друг друга.
Он пил снежинки из её ресниц и угощал красивыми стихами, которые шептал, сквозь вьюги и метели, склоняясь над её кудрявой головой.
Она смеялась мягкими губами,  искрясь, как паутинка с капелькой росы, на ярком солнце, что всходило, когда  лишь рядом слышала его.
Капелью нежных поцелуев, ласкал Он пальчики её, срывая стебли полевых цветов и вкладывая между ними, сплетал венок своей любви  и отдавал Он ей её отныне.
Их смех, взрывался среди леса, волшебной дымкой ярких искр, и улетая в поднебесье, рождал он новые мечты, в которых были «Я и ТЫ»
***
Они
И вот, Она читала заклинания на неизвестном языке,
Которые   нашёл Он  на руинах, бродя в далёкой стороне.
И слушая её любимый голос, Он верил,
Что заколдует этими словами, запутая их жизненити,
Связав в один тугой клубок .
Она, конечно знала, что слово брошенное в воздух,
Стаёт безумно   сильным заклинанием,
Но, в этот раз она не знала что читала, поверив на слово ему.
Губительной силой оживляя слова на странном, диком языке.
Она прочла, а он ответил, она продолжила вторя и очень поздно поняла,
Что разрушают они мир, в котором так хотели жить.
И тьма, с её  кислотным взглядом, ворвалась в запертую дверь,
Сломя все обереги и  колдовские знаки, которые хранили этот мир.
Увидев во взгляде того, кто был солнцем, чернеющий  дым попелищ,
Услыша  из ласковых уст,  очень злые слова,
Что как   хлыст, полоснул по векам прикрытым,  она взорвалась!
***
Она
Как брызги, упавшие в жаркий песок, она умирала.
Как сорванный грубой рукою тюльпан, она увядала.
Как боль, излеченная из тела больного, она уходила.
Истаяв, как снег на ладони…
Он громко смеялся над тем, что любил так,
Он сжёг то, что раньше берёг и хранил,
Оставив Её, он ушёл и казалось навеки в мир мрака её поселив.
И стоя над пропастью, той, что возникла, когда он исчез навсегда,
Она изменяла свой лик, становилась, холодным и злым существом.
Душа очерствела, и сердце замёрзло, и не было больше желания жить,
Она запретила отныне и довеку, себе, как прежде любить.
Жестоко играя чужими сердцами, она поглощала все чувства даримые ей,
Топча, разрушая, всех  тех, кто был рядышком с ней..
В ней тьма говорила, чудными словами, желанием всем отомстить,
За тех, кто любили, за тех, кто хранили, за тех, кто сейчас от любви умирал…
***
И лес изменился,  став страшным и мрачным,
Никто не хотел к нему подходить,
Ведь ведьма живёт  в нём, что душу вошедшему, сразу  испьёт.
И храбрые пали, что рискнуть захотели, попав под удар чар её,
Они закружили, себя позабыли, в темнице у ведьмы пропав.
Она бесновалась, как фурия злая, сминая у себя на пути
Весенние сказки и тёплые ласки, и облако счастья,
Цветные узоры цветочных полян...
***
Но вдруг, кто-то нежно, с тоскою окликнув, и глядя упрямо в глаза,
Сказал ей: “Ну, что  же ты делаешь..., ведьма лесная? Зачем? Ты же губишь себя”
И тёплой ладонью накрыв её очи, дух леса, шептал ей слова,
Которые тьму разгоняли и веру вселяли, что будут ещё времена,
Когда голубые туманы прижмут  к себе сочные травы и можно пройтись босяком,
Целуя рассветы и нежась в закатах, упасть в синеву полевых васильков.
И лопнули струны, холодной отрывы, сжимавшее сердце её
И взор просветлился, и губы  открылись, вдыхая трепещущий звон
Росы предрассветной, и неба живого, и леса малиновый вкус.
Она оседала, но сильные руки, её удержали, за плечи обняв
И  вдруг уложили  в лечебные травы, волшебные косы, которых излечат её.
Дух леса был рядом, её обнимая, он рану на сердце заштопывать стал,
Лесными цветами, и силой деревьев, упрямством ручьёв, тишиной.
Она отходила от злобного мрака, она возвращалась домой,
Где  тёплым дыханьем будет согрета, где больше никто не обидит её.
И тот, что шёл рядом, никогда не оставит, стерев, что болело внутри.
И больше не стало в лесу этом ведьмы, и духа не видно уже,
Покинули оба они эти земли, уйдя в приоткрывшийся мир,
Где не было боли, где счастьем светились его голубые глаза.
Отныне, в том мире они поселились, дух леса и нимфа его.
Занавес.

Миллионы таких историй написаны людьми за годы существования человечества.
Сначала это были письма, которые от станции к станции перевозили почтовые кареты. Их ждали долгими месяцами.
Сейчас - это мгновенные сообщения.
Сначала любовь водила гусиным пером, теперь водит мышкой, но суть от этого ничуть не изменилась.
Нет конца прекрасным любовным историям, написанным в четыре руки, и дай Бог, чтобы никогда не было.

Спасибо тебе, Маргоша, за твои чувственные миниатюры о все той же любви, счастливой и несчастной, парящей в небесах и поникшей, как жухлая листва.

С нетерпением жду новых всплесков твоей чувственности на страницах нашего творческого форума.

Никогда...
Стоишь и смотришь на небо. Чистое. Весеннее. Высокое. Чужое. Одинокое. Без тебя. И понимаешь, что...
Мы никогда не сможем сидеть на лавке и глядеть в него вместе.
Никогда не будем собирать осенние листья и обсыпать ими друг дружку.
Ты не догонишь меня, уронив в травяную кровать или устеленную сухой, цветастой листвой постель.
Никогда... не почувствую себя прижатой тобой к земле и не ощущу твоих губ на своих.
Никогда... не пройдусь по парапету, держась за твою крепкую руку.
Никогда... не спрыгну к тебе в объятия, не сольюсь в одно целое.
Никогда...ты не будешь меня кормить мороженным сидя на обочине тротуара.
Никогда... не пройдёмся по ночному городу, когда все-все спят, и проезжая часть дороги никогда не станет нам площадкой для танца под музыку из телефона.
Никогда... не будем сидеть на крыше, смотря вниз и фотографируя город в разное время суток.
Никогда... не полезу в фонтан и не обрызгаю тебя с ног до головы водой, и хохоча от смеха не увижу твоего удивительного лица с лёгким недоумением.
Никогда... не поеду с тобой к морю, не окунусь в прибой твоей страсти. Не пробегусь, убегая от тебя по прибрежному песку, в 5 часов утра.
Никогда... мы  не окунёмся  одетыми в воду и отфыркиваясь не пойдём мокрыми к пансионату.
Никогда... не упаду в сугроб белого, пушистого снега, никогда не получу снежком, никогда не запихаю пригоршней снега тебе за куртку.
НИ-КОГ-ДА.
Никогда у меня не будет всего этого. И пусть тебя нет в моём мире, я, НИКОГДА НЕ ПЕРЕСТАНУ ТЕБЯ ЛЮБИТЬ.

Преклоняюсь перед твоим талантом.Читаю-и дыхание замирает.Очень красиво.